Когда на листья винограда
Слетала влажная прохлада
С недосягаемых вершин;
Когда вечерний звон Гелата
В румяных сумерках заката,
Смутив пустыни грустный сон,
Перелетал через Рион, -
Здесь, на кладбищах, позабытых
Потомством, посреди долин,
Во мгле плющами перевитых
Каштанов, лавров и раин {*},
{* Раина - дерево. (Прим. авт.)}
Мне снился рой теней, покрытых
Струями крови, пылью битв, -
Мужей и жен, душой сгоревших
В страстях - и в небо улетевших,
Как дым, без мысли и молитв...
Но тщетно посреди видений
Мой ум наставника искал:
В их тесноте народный гений
Лучом бессмертья не сиял!

И проносился рой духов,
Как бы ища своих следов,
Над прахом тел, давно истлевших,
Под грудами не уцелевших
Соборов, башен и дворцов.
В устах, для мира охладевших,
На все звучал один ответ:
"Здесь было царство - царство пало...
Мы жили здесь - и нас не стало...
Но не скорби о нас, поэт!
Мы пили в жизни полной чашей;
Но вам из гроба своего,
В усладу бедной жизни вашей,
Не завещали ничего!.."

И пронеслись... Но сквозь туманы
Протекших лет передо мной
Неотразимой красотой
Мелькает образ Дареджаны...1
В ее глазах - любовь и мгла,
Тоска на мраморе чела,
В груди огонь желаний скрытых -
И возмутительных страстей
Зараза -и коварный змей
В улыбке уст полураскрытых.

1850 (Кутаис)