ПОЛОНСКИЙ, Яков Петрович [6(18).XII.1819, Рязань -- 18(30).X.1898, Петербург; похоронен в Рязани] -- поэт, прозаик. Родился в небогатой дворянской семье. Окончил Рязанскую гимназию (1831--1838); в 1837 г. представил одно из своих стихотворений цесаревичу Александру Николаевичу (будущему Александру II), путешествовавшему по России в сопровождении своего наставника В. А. Жуковского; этот эпизод П. считал началом своей литературной деятельности.
В 1838--1844 гг. П. учился на юридическом факультете Московского университета. В это время он сближается с А. А. Григорьевым и А, А. Фетом, высоко ценившим несомненный и оригинальный талант П. (Ранние годы моей жизни // Фет А. Воспоминания.-- М., 1983.-- С. 139). Первое опубликованное стихотворение -- "Священный благовест торжественно звучит..." (Отечественные записки.-- 1840.-- No 9). П. печатается в "Москвитянине" и в студенческом альманахе "Подземные ключи" (1842). Среди его московских знакомых -- Н. М. Орлов, сын декабриста, А. С. Хомяков, П. Я. Чаадаев, Т. Н. Грановский (Мои студенческие воспоминания // Соч.-- Т. II); тогда же началась дружба П. с И. С. Тургеневым, сохранявшаяся до конца дней Тургенева.
В Москве выходит первый сборник стихов П. "Гаммы" (1844). В нем заметно влияние лирики Лермонтова ("К демону", "Кумир"; см.: Розанов И. Н. Отзвуки Лермонтова // Венок М. К). Лермонтову.-- М.; Пг., 1914), встречаются антологические стихи ("Диамея"), но уже здесь намечен один из основных жанров лирики П.-- бытовой романс ("Встреча", "Зимний путь"). В стихах этого рода Б. М. Эйхенбаум находит "сочетание лирики с повествованием" ("О поэзии".-- С. 241) и тот "напевный, надрывный анапест, который послужит ритмико-интонационной основой для новой интимной лирики" (вступ. ст. к изданию 1935 г.-- С. XVII) -- лирики не только П., но и Некрасова. Для многих стихов П. этих лет характерно наличие подробностей -- бытовых, портретных и т. п., передающих психологическое состояние лирического героя ("Пришли и стали тени ночи...", 1844).
Сборник "Гаммы" вызвал благожелательный отклик П. Н. Кудрявцева (Отечественные записки.-- 1844.-- No 10) и довольно сдержанный -- В. Г. Белинского, заметившего в стихах П. "чистый элемент поэзии", без которого, по мысли критика, "не бывает поэта", но, с другой стороны, "одного этого <...> слишком мало, чтобы в наше время заставить говорить о себе как о поэте" ("Русская литература в 1844 году"). Следующий сборник П. "Стихотворения 1845 года" вызвал более резкую оценку Белинского, увидевшего в П. "ни с чем не связанный, чисто внешний талант", а в книжке 1845 г. не нашедшего "ни одного удачного стихотворения" (Белинский В. Г. Собр. соч.: В 9 т.-- Т. 8.-- С. 498).
Второй сборник П. вышел в Одессе, куда поэт переехал после окончания университета. Здесь он знакомится с Л. С. Пушкиным и А. П. Юшковой-Зонтаг, племянницей В. А. Жуковского; как и в Москве, в Одессе П. постоянно встречается с людьми пушкинского круга, сохраняющими предание ушедшей поэтической эпохи. Гармония и ясность, широта и гуманность взгляда на мир, готовность откликнуться на любое явление чужой культуры (древней или новой, европейской или восточной) отличают П. как продолжателя пушкинской поэтической традиции. Впечатления одесской жизни позже составят основу автобиографического романа П. "Дешевый город" (1879), а в 1846 г. он переезжает в Тифлис и поступает на службу в канцелярию наместника М. С. Воронцова и одновременно принимает место помощника редактора газеты "Закавказский вестник" (в 1848--1850 гг. П. печатал в этой газете свои очерки).
В Тифлисе выходит сборник стихов "Сазандар" (Певец) (1849). С одной стороны, П. и на кавказском материале пытается писать в традиционных жанрах баллады ("Агбар", 1842) и поэмы ("Караван", вошла в сборник 1859 г.), но заметнее новые стилистические черты, сближающие стихи П. с "натуральной школой": обилие бытовых сцен ("Прогулка по Тифлису", 1849), смелое введение экзотической (местной) лексики ("Грузинка", 1846; "Не жди", 1849), причем всегда поясняемой под строкой самим автором. Не случайны стихи, написанные в духе национального фольклора ("Грузинская песня", "Татарская песня", 1847): интерес к чужой -- к тому же экзотической -- культуре был присущ еще романтикам, но у П. сама форма песен -- обе они написаны от первого лица -- выражает стремление постигнуть дух другого народа изнутри, психологически -- перед нами свойственная именно П. особенность освоения иной культуры (ср. также: "Из Корана", 1844; "У Аспазии", 1855).
Уже в ранних стихах П. заметно жанровое и ритмическое многообразие: кроме элегии и баллады, песни и романса, он пишет поэмы и стихотворную драму ("Дареджана, царица Имеретинская", 1852). В его стихах можно найти
почти все (более или менее распространенные) стихотворные размеры; очень часты разностопные стихи: "Качка в бурю" (1850), "Узница" (1878) и др. Как и Некрасов, П. охотно прибегает к трехсложным размерам, в т. ч. и разностопным -- 4--3-х стопный хорей в стихотворении "Вызов" (1845). Один из первых он вводит в стих гипердактилические рифмы ("Цыгане", 1866; "Старая няня", 1881; "В осеннюю темь", 1890). (См.: Гаспаров М. Л. Очерк истории русского стиха.-- М., 1984.)
В 50 гг. образ поэта у П.-- традиционно-романтический: это пророк, избранник ("Сатар", "Саят-Нова", "Тамара и певец ее Шота Руставель"), но уже в эти годы звучат тревожные ноты, свидетельствующие о наступлении непоэтической эпохи: "...песен дар меня тревожит, / А песням некому внимать" ("Старый сазандар", 1853). В Петербурге, куда П. приехал в 1851 г., он становится свидетелем все более обостряющейся литературной полемики между сторонниками пушкинского и гоголевского направлений. П. не был бойцом, но время требовало сделать выбор. П. печатает программное стихотворение "Для немногих" (1860): "Мне не дал Бог бича сатиры <...> И для немногих я поэт". (Характерно, что П. не поместил его ни в одном из последующих сборников и собраний своих стихов.) В дневнике 1856 г. есть характерная запись: "Не знаю, отчего я чувствую невольно отвращение от всякого политического стихотворения; мне кажется, что в самом искреннем политическом стихотворении столько же лжи и неправды, сколько в самой политике" (ЦГАЛИ.-- Ф. 403.-- Оп. 2.-- Ед. 9).
Но в 50 гг. раскол в русской литературе еще лишь намечается, и в "Современнике" сборники стихов П. (1855 и 1859) доброжелательно встречены различными критиками. Н. А. Некрасов заметил в стихах П. "колорит симпатичной и благородной личности" (Некрасов Н. А. Собр. соч.: В 8 т.-- Т. 7.-- С. 251); А. В. Дружинин отметит личный, лирический элемент в стихах поэта -- "скромного, но честного деятеля пушкинского направления" (1855.-- No 11.-- С. 19), а Н. А. Добролюбов, рецензируя уже сборник 1859 г. (вкупе с поэмой "Кузнечик-музыкант" и первой книгой "Рассказов" П., вышедших в том же 1859 г.), в качестве главной черты П. назовет "чуткую восприимчивость поэта к жизни природы и внутреннее слияние явлений действительности с образами его фантазии и с порывами его сердца". "Проклинать он не умеет,-- пишет критик,-- и недовольство его выражается в тихой, задумчивой жалобе" (Добролюбов Н. А. Соч.-- Т. 5.-- С. 144).
В эти годы появляются пародии на стихи П. Поэтов "Искры" раздражает прежде всего пристрастие П. к области неопределенного, неосознанного: "брожение мысли неясной" (из пародии Д. Д. Минаева), "след неясных дум" (А. П. Сниткин). А В. С. Курочкин, пародируя стихотворение "Зимний путь", противопоставил снам поэта в "комфортабельном кабинете" иные -- резко социальные -- картины (Поэты "Искры": В 2 т.-- Т. 1.-- С. 164--165).
В 1855 г. П. становится домашним учителем в семье Смирновых (А. О. Смирнова-Россет -- близкая знакомая Жуковского, Пушкина и Гоголя); в 1857 г. вместе со Смирновыми едет, за границу, где вскоре расстается с ними и уезжает в Италию изучать живопись. В 1858 г. в Париже женится на Е. В. Устюжской и в 1860 г. возвращается в Петербург. Смерть первенца и -- вскоре -- смерть жены отразились в стихотворениях "Чайка" (1860), "Безумие горя" (1860), "Когда б любовь твоя мне спутницей была..." (1861).
В отличие от большинства современников-поэтов, П. в своих стихах отразил и свой внутренний путь, и многие биографические факты. Он писал Фету 27 декабря 1890 г.: "...по моим стихам можно проследить всю жизнь мою" (Русские писатели о литературе.-- Т. 1.-- С. 470).
Лирический герой П. близок самому поэту, выражает его незаурядную личность. Проницательная современница оставила такую характеристику П.: "Доброты он бесконечной и умен, но странен. И странность его заключается в том, что простых вещей он иногда совсем не понимает или понимает как-то мудрено; а сам? между тем простой такой, до непосредственности, сердечной <...>. Он никогда не рисуется и не; играет никакой роли, а всегда является таким каков он есть" (Штакеншнейдер Е. А.; Дневник и записки.-- С. 123).
Психологическая лирика П. во многом учитывает достижения русской прозы второй половины XIX в.-- внутренний мир героя изображен в противоречивости, изменчивости ("Ползет ночная тишина...", 1862; "Поцелуй", 1863; "Что если", 1864). Социальная проблематика в стихах П. присутствует чаще всего в философско-обобщенном виде ("Век", 1864; "Признаться сказать, я забыл, господа..." (написано в 1861); "Неизвестность", 1865). По замечанию Е. А. Штакеншнейдер, "в лире П. нет тех струн, которые выражают скорбь или гражданскую радость..." (Там же.-- С. 48). Это вызвало резкое неприятие поэзии П. радикально-демократической: критикой.
Д. И. Писарев, называя П. среди других "микроскопических поэтиков", отказывается видеть в его стихах что-либо, кроме "маленьких треволнений" "узенького психического мира"; (Писарев Д. И. Собр. соч.: В 4 т.-- Т. 1.-- С. 193, 196); М. Е. Салтыков-Щедрин, рецензируя двухтомник П. (1869), упрекает поэта в эклектизме, а в рецензии на сборник "Снопы" (1871) обосновывает свою оценку: "Неясность! миросозерцания есть недостаток настолько важный, что всю творческую деятельность художника сводит к нулю" (Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч.: В 20 т.-- Т. 9.-- С. 397). Салтыкову-Щедрину возражали Тургенев и Н. Н. Страхов, отстаивавшие самобытность таланта П. Тургенев видит в стихах П. "смесь простодушной грации, свободной образности языка, на котором еще лежит отблеск пушкинского изящества, и какой-то, иногда неловкой, но всегда любезной честности и правдивости впечатлений" (Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т.-- Т. 15.-- С. 158). Страхов, отвечая на упрек П. в отсутствии направления, определяет его так: "...поклонение всему прекрасному и высокому, служение истине, добру и красоте, любовь к просвещению и свободе, ненависть ко всякому насилию и мраку" (Страхов Н. Н. Заметки о Пушкине и других поэтах.-- Киев, 1897.-- С. 138). Пробовал отвечать своим оппонентам и сам П. в статьях и в сатирических поэмах "Ночь в Летнем саду" (1871) и "Собаки" (1875, 1891), но неудачно. "Сатира не твое дело",-- писал П. о "Собаках" Тургенев 9(21) марта 1875 г.
Непросто складывались отношения П. с Некрасовым. П. много печатался в "Современнике", но обновленные "Отечественные записки" порой отклоняли предложенные им произведения; в личных отношениях двух поэтов были и сближения, и разрывы (свою роль сыграла и резкая литературная борьба, устраниться от которой не могли ни П., ни Некрасов). Интересны художественные, поэтические схождения двух поэтов: не только тематические ("Дорога" П.; "В дороге" Некрасова); жизнь горожанина, петербуржца (у П.-- "Простая быль"); изображение драматических перипетий любви (у П.-- "Письмо", "Воспоминание", "В глуши"; у Некрасова -- "панаевский цикл", "Свадьба"), но и ритмические, жанровые, лексические. Так, в образе музы и П. и Некрасов подчеркивают "нервический плач" (П.), ср. "вечно плачущую" музу Некрасова, явно противопоставляя этот образ традиционному. Пытаясь осознать свое понимание поэзии, П. пишет стихотворения "Поэту-гражданину" (1864) и "Блажен озлобленный поэт" (1874), где спорит с некрасовским представлением о призвании поэта. Но споры не помешали. П. напечатать в тяжелую для Некрасова пору стихотворение "О Н. А. Некрасове" (первоначальное заглавие "О нем", 1871), в котором голос автора противостоит "толпе" и "молве", клевещущей на поэта. После смерти Некрасова П. почтил его память эпитафией: "Поэт и гражданин, он призван был учить, / В лохмотьях нищеты живую душу видеть, / Самоотверженно страдающих любить / И равнодушных ненавидеть" (1878).
Демократизм П. выразился не только в его социальном положении разночинца-литератора, но и в его произведениях -- в частности, в выборе героя. В лирике -- гражданин, страдающий от несовершенства общественной жизни ("Когда я был в неволе...", 1871; "Молчи, минутного покоя не тревожь!..", 1874), в поэмах -- идеалист-романтик ("Свежее преданье", 1861) или социально неблагополучный писатель ("Кузнечик-музыкант", 1859; "Больной писатель", 1860, 1869).
П. печатался почти во всех журналах, желая остаться внутренне свободным и не связывать себя направлением того или иного издания. "Не удивляйтесь, что я печатаюсь в разных Иллюстрациях,-- писал он А. П. Чехову в 1888 г.-- <...> Наши большие литературные органы <...> тогда только благоволят к нам, когда считают нас своими,-- а я всю жизнь был ничей..." (Переписка А. П. Чехова.-- Т. 1.-- С. 383). В 1858 г. П. по предложению Г. А. Кушелева-Безбородко принял на себя должность редактора журнала "Русское слово", но уже в 1860 г. вынужден был оставить его и поступить на службу в Комитет иностранной цензуры, которая вплоть до 1896 г. давала поэту средства для существования. В 60 гг. П. печатает романы "Признания Сергея Чалыгина" (1867) и "Женитьба Атуева" (1869), в которых заметно влияние тургеневской манеры. В целом, 60--70 гг. были тяжелыми для П. и по причине неприятия критикой, и из-за невнимания широкого читателя, и по социальной неустроенности. "Всякое упоминание об этой эпохе воспринималось поэтом болезненно..." -- пишет П. П. Перцов, знавший П. в 90 гг. (Перцов П. П. Литературные воспоминания.-- С. 123).
80--90 гг. принесли возрождение поэзии, и П. (вместе с Фетом и А. Н. Майковым составлявший "поэтический триумвират") вновь обращается к темам ранней лирики: детству, отроческой любви; параллельно с ними возникают темы старости и смерти. П. объединяет вокруг себя самых разных писателей, художников, ученых ("пятницы Полонского", на которых хозяйкой была вторая жена поэта -- Жозефина Антоновна, урожденная Рюльман); завязывается дружба с Чеховым, поэт внимательно следит за творчеством К. М. Фофанова и С. Я. Надсона. Несмотря на то что П. в своих стихах предсказал многие темы и мотивы поэзии XX в. ("Сумасшедший", 1859; "Двойник", 1862), поэзию символистов он не принял. Последние книги П. носят итоговый характер: "На закате" (1881), "Вечерний звон" (1890). Полн. собр. стихов: В 5 т. (Спб., 1896) построено не по разделам, как у Фета и Майкова, а по годам, отражая внутреннюю биографию поэта.

Соч.: Полн. собр. соч.: В 10 т.-- Спб., 1885--1886: Повести и рассказы: В 2 ч.-- Спб., 1895; Стихотворенья и поэмы / Ред. и примеч. Б. М. Эйхенбаума.-- Л., 1935; Стихотворения / Вступ. ст., подгот. текста и примеч. Б. М. Эйхенбаума.-- Л., 1954; Лирика. Проза / Сост., вступ. ст. и коммент. В. Г. Фридлянд.-- М., 1984; Соч.: В 2 т. / Сост., вступ. ст. и коммент. И. Б. Мушиной.-- М., 1986.
Лит.: Покровский В. И. Я. П. Полонский, его жизнь и сочинения. Сб.-- М., 1906; Никольский Ю. История одной дружбы (Фет и Полонский) // Русская мысль.-- 1917.-- No 5--6; Перцов П. П. Литературные воспоминания. 1890--1902.-- М.; Л., 1933; Штакеншнейдер Е. А. Дневник и записки (1854--1886).-- М.; Л., 1934.

Л. И. Соболев

Источник: "Русские писатели". Биобиблиографический словарь.
Том 2. М--Я. Под редакцией П. А. Николаева.
М., "Просвещение", 1990
OCR Бычков М. Н.