«Воспитанный на статьях Белинского и Герцена, на стихах Пушкина, Лермонтова и Некрасова, Полонский не мог без негодования говорить о писателях, сознательно уводивших литературу от ее общественных задач, - утверждал П.А. Орлов. - В этом непримиримом отношении к декадентской литературе Полонский оказался в одном ряду со своими великими современниками Чеховым и Толстым».

Стареющий поэт и молодой прозаик Чехов познакомились в декабре 1887 года. Как-то раз приобретающий известность Антон Павлович Чехов приехал из Москвы в Петербург и зашел вместе с издателем журнала «Осколки» Николаем Александровичем Лейкиным (Голике) в гости к Полонскому. Поэт не знал Чехова лично, и когда тот представился, Яков Петрович не расслышал его фамилии. «Полонский и остальные гости не обратили на меня никакого внимания, - вспоминал Чехов, - и просидел я молча целый вечер в уголке, недоумевая, зачем я понадобился Полонскому или зачем нужно было знакомым уверять меня, что я ему интересен. Наконец стали прощаться. Полонскому стало неловко и захотелось сказать мне что-нибудь любезное. «Вы, - говорит он мне, - все-таки меня не забывайте, захаживайте когда-нибудь, ведь мы с вами, кажется, и прежде встречались, ведь ваша фамилия Чижиков?» - «Нет, Чехов», - сказал я. «Батюшки, что же вы нам раньше-то этого не сказали!» - закричал хозяин и даже руками всплеснул. Очень смешное приключение вышло...»

Полонский смутился, но потом решительно снял с Чехова пальто (тот сконфузился не меньше хозяина) и повел его обратно в свой кабинет. Писатели проговорили до поздней ночи. Вот такое получилось нечаянное знакомство...

Литератор Виктор Бибиков писал Полонскому из Москвы: «Странный человек Чехов! Он Вас, Яков Петрович, крепко любит, но... Вы ему (да простит его господь!) кажетесь немножко «литературным генералом», и так как Чехов - воплощенная скромность, то боится «навязываться»... Напрасно я разубеждал его, он стоял на своем и в доказательство рассказал мне, что однажды, придя к Вам с Голике, был узнан Вами только перед его уходом, а около двух часов сидел в Вашем кабинете в качестве таинственного незнакомца... Не знаю, правда ли это (сбивается на анекдот!), и если правда, чем же Вы виноваты, что не узнали Чехова? Не Наполеон же он Первый, не Байрон, лица которых всем известны... Но все-таки он очень хотел навестить Вас в этот приезд».

А.П. Чехов

Рассказы Чехова произвели на Полонского сильное впечатление. «В литературе все такая же тишь да гладь, да божья благодать, - писал он Григоровичу. - Самое лучшее в этой пустыне - это, разумеется, посвященные тебе рассказы Чехова. Буду хлопотать, чтоб ему дали за них Пушкинскую премию».

8 января 1888 года Полонский отправил Чехову свою книгу и фотографию и написал дружеское письмо, в котором выразил свое восхищение его рассказами и высказал желание посвятить молодому писателю свое стихотворение «У двери»: «Оно будет помещено в журнале «Север» и, как мне кажется, более всего подходит к вашим небольшим рассказам или очеркам. Очень бы желал, чтобы его стихотворная форма была бы так же хороша и колоритна, как ваша проза».

Польщенный Чехов прикрепил фотографию Полонского над своим рабочим столом, а его книгу читали всей семьей. В ответном письме из Москвы от 18 января того же года молодой писатель признавался: «Несколько дней, многоуважаемый Яков Петрович, я придумывал, как бы получше ответить на Ваше письмо, но ничего путного и достойного не придумал и пришел к заключению, что на такие хорошие и дорогие письма, как Ваше, я еще не умею отвечать. Оно было для меня неожиданным новогодним подарком...

Мне стыдно, что не я первый написал Вам. Признаться, я давно уже хотел написать, да стеснялся и трусил. Мне казалось, что наша беседа, как бы она ни приблизила меня к Вам, не давала еще мне права на такую честь, как переписка с Вами. Простите за малодушие и мелочность.

На Ваше желание посвятить мне стихотворение я могу ответить только поклоном и просьбой - позволить мне посвятить Вам в будущем ту мою повесть, которую я напишу с особенною любовью. Ваша ласка меня тронула, и я никогда не забуду ее. Помимо ее теплоты и той внутренней прелести, какую носит в себе авторское посвящение, Ваше «У двери» имеет для меня еще особую цену: оно стоит целой хвалебной критической статьи авторитетного человека, потому что благодаря ему я в глазах публики и товарищей вырасту на целую сажень».

Как и предполагал автор, стихотворение «У двери» появилось на страницах журнала «Север» в 1888 году (№ 13):

Однажды в ночь осеннюю,
Пройдя пустынный двор,
Я на крутую лестницу
Вскарабкался, как вор.

Там дверь одну заветную
Впотьмах нащупал я
И постучался. - Милая!
Не бойся... это я...

А мгла в окно разбитое
Сползала на чердак,
И смрад стоял на лестнице,
И шевелился мрак.
……………………………….
И дождь урчал по желобу,
И ветер выл, как зверь...
Меня застали дворники,
Ломившегося в дверь.

Они узнали прежнего
Жильца и, неспроста
Хихикая, сказали мне,
Что комната пуста...

С тех пор я, как потерянный,
Куда ни заходил,
Все было пусто, холодно...
Чего-то - след простыл...

Стихотворение было написано в лучших традициях «поэта грез» и навевало воспоминания о других его шедеврах: «Затворница», «Колокольчик»... Поэт мастерски передал волнение влюбленного перед встречей с предметом своего обожания, его ревность и сомнения, его страшные видения и... неожиданную развязку. Некоторые литературоведы полагают, что «У двери» Полонского написано не без влияния стихотворения Лермонтова «Свидание». Что ж, Полонский знал, у кого учиться!

Яков Петрович всю жизнь старался не примыкать ни к одному общественно-политическому течению; он оставался внутренне свободным и, не связывая себя с каким-либо литературным направлением, публиковался в самых разных периодических изданиях. В письме Чехову он объяснял это так: «Не удивляйтесь, что я печатаюсь в разных Иллюстрациях. .. Наши большие литературные органы... тогда только благоволят к нам, когда считают нас своими, - а я всю жизнь был ничей...»

22 февраля 1888 года Чехов писал из Москвы Полонскому: «Благодарю Вас, уважаемый Яков Петрович, и за письмо, и за стихотворение «У двери». То и другое получено, прочтено и спрятано в семейный архив для потомства, которое, надеюсь, будет и у меня. «У двери» пришло как раз в то время, когда у меня сидел известный Вам актер В.Н. Давыдов. И таким образом я сподобился услышать хорошее стихотворение в хорошем чтении. Мне и всем моим домочадцам стихотворение очень понравилось; впрочем, дамы протестовали против стиха «И смрад стоял на лестнице». Еще раз благодарю и прошу Вас верить, что я никогда не забуду Вашего лестного для меня, ободряющего внимания...

Я обязательно буду в Петербурге в начале или середине марта и обязательно воспользуюсь Вашим любезным приглашением и побываю у Вас. Позвольте пожелать Вам всего хорошего, наипаче здоровья и денег, и пребыть душевно преданным, уважающим.
А. Чехов».

Чехов в марте действительно приезжал в Петербург, однако встретиться с Полонским ему не удалось - Антон Павлович приболел и вынужден был не выходить на улицу, в промозглую стынь Петербурга.
25 марта, уже из Москвы, Чехов послал Полонскому письмо с извинениями и высказал свою «покаянную просьбу»: «Я издаю новый сборник рассказов. В этом сборнике будет помещен рассказ «Счастье», который я считаю самым лучшим из всех своих рассказов. Будьте добры, позвольте мне посвятить его Вам. Этим Вы премного обяжете мою музу. В рассказе изображена степь: равнина, ночь, бледная заря на востоке, стадо овец и три человеческие фигуры, рассуждающие о счастье. Жду Вашего позволения».

Антон Павлович сдержал обещание и посвятил Полонскому свой чудесный, лучащийся мягким теплом рассказ «Счастье», которым открывался его сборник «Рассказы».

В том же письме молодой писатель приглашал своего старшего собрата по перу в гости: «Я нанял себе дачу около города Сум на реке Пеле. Место поэтическое, изобилующее теплом, лесами, хохлами, рыбой и раками. От дачи недалеко Полтава, Ахтырка и другие прославленные хохлацкие места. Понятно, что я дорого дал бы за удовольствие пригласить Вас с Вашей музой и с красками на юг и попутешествовать с Вами вдоль и поперек Хохландии, от Дона до Днепра.

Когда Вы будете ехать через Москву, то дайте мне возможность повидаться с Вами, а пока позвольте пожелать Вам побольше денег, здоровья и счастья. Верьте в искреннюю преданность уважающего Вас
А. Чехова».

Полонский и рад бы поехать с полюбившимся ему молодым писателем на Украину, но годы брали свое, да и здоровье поэта, о котором искренне беспокоился Чехов, оставляло желать лучшего...

Яков Петрович внимательно следил за публикациями и других писателей нового поколения, идущими на смену признанным мастерам российской словесности.

Впоследствии Полонский, высоко ценивший творчество Чехова, хлопотал о присуждении талантливому прозаику Пушкинской премии. Премия была присуждена А.П. Чехову 7 октября 1888 года за сборник «В сумерках». Правда, премия была половинная, в размере 500 рублей, но для молодого писателя был важен сам факт признания его литературных заслуг...

Полонский одним из первых заметил, что «восьмидесятник» Чехов воплощает в своем творчестве преемственность двух поколений русских писателей - от Гоголя до Достоевского - и старался воспитать в молодом собрате по перу чувство литературной традиции. «Вы... написали мне такое лестное письмо, - обращался стареющий поэт к Чехову, - что я оставлю его в наследие моему потомству - авось какой-нибудь внук мой прочтет его и скажет - Эге! Даже Чехов и тот признавал в некотором роде талант моего дедушки!»

Способность Полонского распознать молодое дарование и чутко к нему отнестись просто удивительна!