Популярность «пятниц» Полонского была настолько велика, что гости поэта - невиданный случай! - продолжали собираться и после того, как он покинул этот мир.

Когда Полонского не стало, постоянная участница «пятниц» Сипягина-Лилиенфельд глубоко переживала потерю верного друга и умного собеседника: «...В своем горе об этом несравненном человеке, в полном смысле этого слова... я готова была на какие угодно жертвы, чтобы еще хоть на полгода удержать эту благородную душу на нашей планете».

После смерти поэта проводимые в его квартире литературно-музыкальные вечера, существовавшие четыре десятка лет, «переехали» на квартиру К.К. Случевского, где, по воспоминаниям современников, одну из «основных скрипок» стал играть Константин Фофанов.

«Просуществовали «пятницы» до 1916 года, - писал литературовед П.Л. Орлов, после смерти поэта лица, посещавшие в указанный день его дом, решили организовать кружок имени Полонского и собираться, как прежде, по пятницам, но теперь уже в помещении Общества архитекторов. Председательницей кружка дала согласие быть Ж.А. Полонская, членами-учредителями - лица, посещавшие «пятницы» Полонского».

Гак «пятницы» превратились в кружок имени Полонского. Имя поэта предложила дать этому литературно-музыкальному объединению Синягина-Лилиенфельд. Стать членом кружка было непросто: желающий попасть на заседания должен был иметь рекомендации одного из членов кружка. Если эти рекомендации признавались удовлетворительными, Жозефина Антоновна выписывала гостю входной билет на посещение. Постоянного пристанища кружковцы не имели, они собирались то в помещении Санкт-Петербургской музыкальной школы на Невском проспекте, дом 16, то в зале Петровского училища на Фонтанке, 62, то подыскивали какое-либо иное учреждение...

Члены и гости кружка читали стихи, слушали музыку, наслаждались приятным общением. На заседаниях делал доклады профессор А.Ф. Кони, выступал известный музыкальный критик и композитор М.М. Иванов, читали свои произведения поэты нового поколения. Сипягина-Лилиенфельд исполняла музыкальные произведения Рубинштейна и Вагнера. Звучала здесь и музыка Даргомыжского, Римского-Корсакова, Моцарта, Листа, других композиторов. Кружок имени Полонского был многолюден - его посещали более двухсот человек! С началом революционных потрясений это солидное объединение распалось...

В наше время в Рязанском художественном музее (ранее в этом здании размещался пансион Первой мужской гимназии, в которой учился знаменитый поэт-земляк) и в областной бибилиотеке имени A.M. Горького проходят литературно-музыкальные вечера - нечто подобное «пятницам» Полонского.

Знаменитому композитору и дирижеру И.Ф. Стравинскому, чей двоюродный брат Николай Елачич женился на Наталье Полонской, дочери поэта, в годы юности посчастливилось общаться с патриархом русской поэзии. «Я часто видел Полонского до самой его смерти; он умер, когда мне было семнадцать лет. Это был поэт эпохи Жемчужникова, современник и коллега Лескова, Достоевского, Фета, Майкова. Несмотря на седины и сутулость в годы нашего знакомства, он все еще был красивым человеком. Я помню его с неизменным пледом на плечах... Впоследствии его жена Жозефина организовала в память о муже литературные чаепития, которые вскоре приобрели известность под названием «Пятницы Полонского». Русские любят подобные сборища - чай и рифмы...»

«Костер в ночи», разведенный поэтом, горел долгие годы. Яков Петрович Полонский оставил после себя такой теплый и яркий творческий свет, что к нему стремились люди все новых и новых поколений.

В 1898 году в «Трудах Рязанской ученой архивной комиссии» приводилась цитата из «Нового времени», в которой говорилось, что в устраиваемых Полонским вечерах хозяин умел сближать людей разных взглядов и разных профессий, оказывая одинаково горячий прием литераторам, художникам и лицам, стоящим высоко в государственной администрации. Осторожный в поэзии, он был осторожен и в словах, и в обыденной жизни. Доброта его и гостеприимность распространялись на всех гостей, независимо от их ранга, их положения в обществе. Таким поэт и запомнился современникам.

В своем дневнике Полонский не без горечи писал: «Наша критика укрепила в толпе читателей мысль, что я пою как соловей что стихи мои ничего не знаменуют и ничего никогда не отражали...» И тут же высказывал уверенность в том, что его поэтическое творчество надолго переживет его самого: «Если России суждено правильное развитие, то и через 100 лет найдутся люди, которые беспристрастно отнесутся к трудам моим».

«Тонкий, проницательный психолог, человек, чей внутренний рост не прекращался в течение всей жизни, Полонский бесхитростно передал потомству, как пробуждались и созревали в нем чувства, как постепенно выделялось его человеческое «я» из окружающей среды и природы, как развивалось его самосознание», - так литературовед И.В. Мушина оценила характер, жизненный и творческий путь выдающегося поэта, нашедший отражение в его воспоминаниях.

Поэт утверждал: «Страдать и жить - одно и то же». Однако, как писал Ф. Витберг, «замечая все отрицательные стороны жизни, страдая и мучась от них, искренно и глубоко болея о них душою, он не дошел до отчаяния, до озлобления, до проклятий жизни. Его мягкое, глубоко любящее сердце, его искренно верующая душа подсказала ему иное, более достойное человека, отношение. Он видел отрицательные стороны жизни, но не озлобился ими, а грустил о них и глубоко сожалел о людях...»

В Рязани, на родине Я.П. Полонского, посмертная судьба поэта складывалась не совсем удачно (впрочем, как и вся его жизнь).

О предложении поставить в Рязани памятник знатному земляку вскоре забыли.

В 1908 году усилиями Алексея Васильевича Селиванова в музее Рязанской ученой архивной комиссии была создана именная витрина Полонского, куда вошли ведомость и ученическая тетрадь Полонского-гимназиста, его костюм и другие личные вещи. Но с приходом к власти большевиков РУАК была упразднена, часть экспонатов историко-археологического музея осела в музейных фондах и стала недоступной для посетителей, часть рукописей попала в архив, часть документов, связанных с именем поэта, и вещей Полонского, переданных родному городу, затерялась в суматохе лет...
В эпоху богоборчества древний Ольгов монастырь, на территории которого находилась могила поэта, был закрыт, культовые здания порушены, а в бывшей православной обители разместилась сначала мужская колония, затем женская, потом - исправительно-трудовая колония для несовершеннолетних девушек.

Могила Я.П. Полонского в Рязанском кремле

Со временем рязанские власти осознали неуместность пребывания останков выдающегося русского поэта в столь неподходящем месте, и 27 января 1959 года исполком Рязанского областного Совета депутатов трудящихся издал распоряжение о переносе праха Я.П. Полонского с кладбища бывшего Ольгова монастыря в Рязань.

29 апреля того же года комиссия в составе представителей облисполкома, райисполкома, городской санитарно-эпидемиологической станции, реставрационной мастерской и исправительно-трудовой колонии произвели вскрытие могилы поэта и составили соответствующий акт, в котором, в частности, говорилось: «При вскрытии могилы установлено: Могила состоит из кирпичного склепа, внутри которого находится цинковый гроб, герметически закрытый, швы пропаяны. Цинковая обивка гроба повреждений не имеет. Поверх склепа находился щебеночный слой высотою 1 м. На поверхности этого слоя (нулевая отметка) выложена площадка из плиток. Могила огорожена металлической оградой. Надгробный камень сделан из красного кирпича - значительно поврежден. Взяты следующие предметы: гроб с прахом поэта Полонского, металлическая ограда, надгробный кирпичный обелиск и часть плиток с площадки, находящейся на поверхности могилы. Эти предметы погружены на крытую грузовую машину и доставлены в Рязань.

Останки поэта Полонского Я.П. уложены в деревянную урну и захоронены на территории быв. Спасского монастыря Рязанского кремля».

Здесь прах выдающегося русского поэта покоится и поныне...

А.И. Солженицын, в 1957-1969 годах живший в Рязани, летней порой любил совершать вместе с женой велосипедные прогулки по окрестностям древнего города. В рассказе «Прах поэта», вошедшем в цикл «Крохотки», будущий Нобелевский лауреат так описывает поездку в Ольгов монастырь, где был похоронен Полонский: «Теперь деревня Льгово, а прежде древний город Ольгов стал на высоком обрыве над Окою; русские люди в те века после воды, питьевой и бегучей, второй облюбовывали - красоту. Ингварь Игоревич, чудом спасшийся от братних ножей, во спасенье своё поставил здесь монастырь Успенский...

Это место, как свое единственное, приглядел Яков Петрович Полонский и велел похоронить себя здесь. Всё нам кажется, что дух наш будет летать над могилой и озираться на тихие просторы.

Но - нет куполов, и церквей нет...

Мы - будто ничего не понимаем. И меж бараков охраны выходной надзиратель в нижней сорочке объясняет нам:
- Монастырь тут был, в мире второй. Первый в Риме, кажется. А в Москве — уже третий...

- А вот скажите, тут по карте получается могила Полонского, поэта. Где она?

- К Полонскому нельзя. Он в зоне. Нельзя к нему. Да чо там смотреть? - памятник ободранный? Хотя постой, - надзиратель поворачивается к жене. - Полонского-то вроде выкопали?

- Ну. В Рязань увезли, - кивает жена с крылечка, щелкая семечки. Надзирателю самому смешно:

- Освободился, значит...»

На новом месте упокоения «певца грез» был установлен памятник из черного лабрадорита, а цветы у его подножия свидетельствуют о том, что костер поэзии Полонского до сих пор «в тумане светит».

30 декабря 1923 года в Рязани отмечалось 25-летие со дня смерти Я.П. Полонского. В зале русской живописи областного музея состоялось торжественное заседание Общества исследователей Рязанского края по случаю памятной годовщины, на котором председательствовал заместитель директора музея B.C. Пушкарев. С докладами о жизни и творчестве выдающегося поэта-земляка выступили почетный член Общества исследователей Рязанского края, директор музея С.Д. Яхонтов и действительный член Общества С.П. Рюмин.

С.Д. Яхонтов, в 1898 году участвовавший в похоронах Я.П. Полонского, поделился воспоминаниями об этом значительном событии в жизни Рязани.

Заседание собрало многочисленную аудиторию, в большинстве своем состоящую из учащейся молодежи.

21 февраля 1924 года в актовом зале Рязанского института народного образования прошел концерт-вечер памяти Полонского, организованный Обществом исследователей Рязанского края совместно с профсоюзом работников просвещения. Известный краевед Д.Д. Солодовников выступил с докладом «Школьные годы Полонского», Н.И. Мордовченко прочитал лекцию о творчестве поэта «Муза Полонского».

На вечере звучали стихи поэта, исполнялись наиболее популярные песни и романсы на его стихи. На концерте присутствовали около тысячи человек, в основном -учащаяся молодежь.

В последующие годы в Рязани, на родине поэта, не раз торжественно отмечались его юбилеи.

На здании бывшей 1-й Рязанской мужской гимназии, установлена мемориальная доска, где перечислены имена выдающихся ее выпускников, среди которых - и Я.П. Полонский.

Верится, что не за горами и то время, когда рязанцы увидят в родном городе памятник одному из самых знатных земляков - выдающемуся русскому поэту Якову Петровичу Полонскому.

Рязанские ученые отдают должное своему выдающемуся земляку и нередко обращаются к его творчеству в своих исследованиях.

Рязань. Улица Полонского. Современное фото

Мемориальная доски на улице Полонского

«Высокая эмоциональность, глубокий лиризм, отточенное художественное мастерство определили поистине всенародное признание нашего земляка, - пишет В.А. Чапышкин. - И хотя имя Полонского не стоит в ряду великих имен русской литературы XIX века, очарование, которым обладает лирика этого художника, своеобразие, тонкая индивидуальность поэтического голоса и сегодня... кажутся нам волнующими, возвышенными, а их ценность значительной, «вечной», неподвластной быстротекущему времени».

В.А. Чапышкин занимается изучением прозаического наследия патриарха русской поэзии и в этой связи проводит параллели между творчеством Полонского и Есенина. Он пишет: «Я. Полонского и С. Есенина объединяет многое и прежде всего тот образ поэтического мировидения, который выражается в предельном лиризме, всеобъемлющем интересе к тайнам человеческой души... Анализ эпического наследия Полонского и Есенина показывает, что и здесь в большинстве случаев основой художественной организации произведения становится психологизм, проявляющийся в самых различных формах».

Исследователь отмечает характерное для обоих писателей-земляков пристрастие к жанру лирико-психологического рассказа, построение своих прозаических произведений на конкретно-историческом (зачастую - автобиографическом) материале, стремление авторов погрузиться в духовный мир своих персонажей.

«Чрезвычайно важную роль в прозе Я. Полонского и С. Есенина играет пейзаж, - отмечает В.А. Чапышкин, - который редко бывает нейтрален. Практически всегда он психологически окрашен и несет важную смысловую нагрузку».

Полонский и Есенин успешно применяют в своей прозе внутренний монолог героев - традиционный прием психологического раскрытия характера. Своеобразным зеркалом душевного состояния персонажей служат видения, грезы, ассоциации... Особенно ярко это проявляется в творчестве Полонского. А расширяют палитру его психологического стиля повествование от первого лица, дневниковые записи, письма героев, их исповеди.

«Таким образом, - делает вывод ученый, - проза двух выдающихся рязанских писателей дает основание говорить о дальнейшем углублении психологического начала, заложенного в их поэзии».

Другие рязанские ученые, исследуя творчество Я.П. Полонского, обнаруживают взаимосвязь его поэзии с поэзией других выдающихся земляков - А.П. Буниной и С.А. Есениным (Д.В. Бочаров), творческую связь «певца грез» с лирикой Есенина и Блока (И.В. Грачева).