Вчера к развалинам, вдоль этого ущелья,
Скакали всадники - и были зажжены
Костры - и до утра был слышен гул веселья -
Пальба, и барабан, и вой зурны.
Из уст в уста ходила азарпеша (1),
И хлопали в ладоши сотни рук,
Когда ты шла, Майко, сердца и взоры теша,
Плясать по выбору застенчивых подруг.
Сегодня вновь безлюдное ущелье
Глядит пустыней, - мирная пальба
Затихла - выспалось похмелье -
И съехала с горы последняя арба!

Знавал я нищего: как тень,
С утра бывало целый день
Старик под окнами бродил
И подаяния просил...
Но все, что в день ни собирал,
Бывало к ночи раздавал
Больным, калекам и слепцам -
Таким же нищим, как и сам.
В наш век таков иной поэт.
Утратив веру юных лет,
Как нищий старец изнурен,
Духовной пищи просит он. -
И все, что жизнь ему ни шлет,
Он с благодарностью берет -
И душу делит пополам

Соловей поет в затишье сада;
Огоньки потухли за прудом;
Ночь тиха. - Ты, может быть, не рада,
Что с тобой остался я вдвоем?
Я б и сам желал с тобой расстаться;
Да мне жаль покинуть ту скамью,
Где мечтам ты любишь предаваться
И внимать ночному соловью.
Не смущайся! Ни о том, что было,
Ни о том, как мог бы я любить,
Ни о том, как это сердце ныло, -
Я с тобой не стану говорить.
Речь моя волнует и тревожит...

По небу синему тучки плывут,
По лугу тени широко бегут;
Тени ль толпой на меня налетят -
Дальние горы под солнцем блестят;
Солнце ль внезапно меня озарит -
Тень по горам полосами бежит.
Так на душе человека порой
Думы, как тени, проходят толпой;
Так иногда вдруг тепло и светло
Ясная мысль озаряет чело.

1845

Вверх, по недоступным
Крутизнам встающих
Гор, туман восходит
Из долин цветущих;
Он, как дым, уходит
В небеса родные,
В облака свиваясь
Ярко-золотые -
И рассеиваясь.
Луч зари с лазурью
На волнах трепещет;
На востоке солнце,
Разгораясь, блещет.
И сияет утро,
Утро молодое...
Ты ли это, небо
Хмурое, ночное?
Ни единой тучки
На лазурном небе!